Лондонские названия

Волшебные названия… Они открывают нам тропинки в прошлое. Иногда эти тропинки прямые как стрела, но порой обманные и запутанные. Время внесло так много искажений. Банхилл-Филдс — этот пантеон раскольников-диссентеров, где на расстоянии нескольких ярдов друг от друга лежат Баньян, Дефо и Блейк — изначально назывался Боунхилл-Филдс. Олдгейт некогда был «воротами эля» (ale gate), очевидно, благодаря расположенному поблизости постоялому двору. Лезер-лейн (Leather Lane), как выяснилось, не имеет никакого отношения к кожам, башмакам или сапожникам, а происходит от имени Аеофрун — так звали женщину, владевшую землями неподалеку. Точно так же Марк-лейн восходит не к Марку, а к Марте. В названии Фостер-лейн переиначено имя Ведаста — полузабытого французского святого VI века, которому посвящалась церковь на южном конце улице. А вот и еще одно искажение: название Феттер-лейн происходит от средневекового словечка faitour, которым именовали различных бездельников, бродяг и попрошаек.

Мастера с Кэннон-стрит изготавливали свечи (candles), а вовсе не пушки (cannon). Тули-стрит звучит совершенно по-ирландски, а на самом деле названа в честь святого Олава, короля-великомученика и святого покровителя Норвегии. Того самого Олава, который в 1014 году приказал снести Лондонский мост, чтобы защитить столицу от армии данов. В «Круге Земном» — хронике норвежских королей, составленной около 1225 года исландским стихотворцем Снорри Стурлусоном, мы находим цитату из висы норвежского скальда Оттара Черного, торжественно воспевающего подвиг короля Олава: «…мосты разрушив Лундуна, владенья вы отвоевали, потрудились в битве…» Остается только гадать, каким диковинным образом эти строчки возродились в детской песенке середины XVII столетия («Лондонский мост разваливается» — London Bridge is falling down, my fair lady»).

Некоторые «искажения» являются по сути своей историческим эвфемизмом. Так, Клоук-лейн, расположенная к югу от Кэннон-стрит, имеет прямое отношение к cloaca — т. е. общественным уборным. Аналогично, укромная Пассинг-аллей в Кларкенуэлле некогда была излюбленным местом мочеиспускания местных жителей и называлась Писсинг-аллей. Вполне благозвучная Шерборн-лейн образовалась из Шитборн-лейн (буквально «Улица дерьма»). Кинг-Эдуард-стрит названа в честь Эдуарда VI, который основал школу при Госпитале Иисуса Христа (первоначально школа стояла неподалеку отсюда). А прежде улица называлась Стинкинг-лейн (буквально «Вонючая улица») — очевидно, из-за удушающей вони, которая доносилась с расположенных поблизости боен. На этих бойнях забивали скот со Смитфилдского рынка. Сам же Смитфилд был вынесен за городские стены и носил тогда название «Смутфилд» (буквально «ровное поле»), поскольку представлял собой ровную площадку, на которой устраивались еженедельные конские торги.

Ошибки не исключены даже, казалось бы, в очевидных случаях. Взять хотя бы Ливерпуль-стрит. Думаете, она названа так в честь одноименного города? Ошибаетесь — так увековечена память о лорде Ливерпуле, реакционном политике XIX века, который занимал пост премьер-министра (1812-1827) как раз в то время, когда застраивали эту улицу. Памятуя о долгой лондонской истории, не стоит искать ничего нового в названиях с использованием словечка «нью» («новый»). Исключение, пожалуй, составляет лишь лондонский округ Ньюхем: он образовался в 1965 году путем слияния Истхема и Вестхема с Вулиджем. А так, Нью-вингтон (как, например, Сток-Ньювингтон) существовал еще в 1200 году, только назывался тогда Ньютон. Нью-Ривер, доставляющая свежую воду на расстоянии сорока миль — от Хартфордшира до Ислингтона, была проложена в 1609-1613 годах. Нью-сквер в Линкольнз-Инн построена в 1697 году, а Нью-Бонд-стрит появилась на карте в 1732 году.

В отличие от многих европейских городов, в Лондоне не существовало традиции называть улицы и площади в честь важных исторических событий — оно и хорошо, поскольку сэкономило немало государственных средств на переименование объектов в связи с изменившейся политической обстановкой. Лондонские имена тоже, конечно, со временем менялись, но по вполне прозаическим причинам. Если учесть тот факт, что английская столица на протяжении почти всей своей истории обходилась без централизованного управления, то не приходится удивляться бесконечному дублированию названий лондонских улиц. Это влекло за собой невероятную путаницу: корреспонденция постоянно задерживалась, блуждала по разным уголкам столицы, люди терпели убытки и, естественно, негодовали. В результате чаша терпения переполнилась, и в 30-х годах XX века Центральный почтамт решил навести порядок — чтобы впредь каждый почтовый округ ограничивался одной лишь Черч-стрит, Куин-стрит и т. д. Была произведена серия мелких изменений и переименований, в ходе которых далеко не всегда учитывался подтекст вновь образованных названий.

Так и получилось, что Брод-стрит в Сохо совершенно немотивированно переименовали в Бродвик-стрит, а Принс-стрит, отходящая от Ред-Лайонс-сквер, стала Принстон-стрит, хотя никакого отношения к известному университету не имела. Норт-стрит, убегающая от Смит-сквер, была «повышена в звании» и превратилась в Лорд-Норт-стрит, почтив, таким образом, память политика, ответственного за утрату американских колоний. Если следовать традиции, то не удивлюсь, если улица с экзотическим названием Пума-корт — та самая, что отходит от Коммершл-стрит, — рано или поздно поменяет свое имя на Памп-корт.

Добавить себе закладку на эту станицу:

Комментарии запрещены.