Собачий остров

Канарская верфь с Канадской башней, 850-футовой громадой из нержавеющей стали (можете представить себе этакий символический фаллос!), является воплощением того головокружительного процесса обновления, который происходит в лондонских доках с 80-х годов XX века.

Несмотря на название «Собачий остров», территория доков — по сути, полуостров, имеющий форму вытянутого собачьего языка. В прежние времена здесь располагались главные столичные доки и вовсю кипела жизнь портового города. В годы Второй мировой войны район подвергся жестоким бомбардировкам, что послужило причиной неминуемого упадка. На месте былого центра судостроения осталась 20-километровая полоса заброшенных строений — верфей, доков, пакгаузов, безжизненных труб н грузоподъемных кранов. В конце XX столетия сюда пришли инвесторы, поставившие своей целью вдохнуть вторую жизнь в пострадавший район. Тогда же возник девиз будущего Собачьего острова: «Выглядит, как Венеция, работает, как Нью-Йорк». Увы, реальность была удручающе далека от этой прекрасной мечты: району не хватало ни очарования Венеции, ни эффективности Нью-Йорка, не говоря уж об элементарном комфорте обоих городов.

Дело осложнялось еще и тем, что местные жители (то есть люди, которые уже три-четыре поколения проживали на Собачьем острове) не обладали достаточной квалификацией для того, чтобы трудиться в современных высокотехнологичных небоскребах, выросших по мановению финансовой волшебной палочки Лондонской корпорации развития Доклендса. Коренные доклендцы в лучшем случае могли рассчитывать на работу в сфере обслуживания — в должности уборщика, шофера, охранника или поставщика продуктов в офисные кафетерии. В худшем же — и вовсе оставались за бортом деловой жизни современного бизнес-центра. Как результат — на протяжении десяти лет в данном районе Лондона назревал антагонизм между приезжими карьеристами на новеньких «порше» и местными жителями, оказавшимися в положении людей «второго сорта».

Этот антагонизм грозил перерасти в открытую классовую борьбу, и правительству пришлось срочно предпринимать ряд мер, направленных на смягчение конфликтной ситуации. С одной стороны, были разработаны программы по повышению квалификации трудящихся, изыскивались способы разнообразить рынок занятости, значительные средства вкладывались в улучшение экологии — и все для того, чтобы умерить законное недовольство коренных доклендцев. С другой стороны, правительство постаралось по возможности улучшить качество отдыха бизнесменов в их нерабочие часы. Результаты не замедлили сказаться: число работающих только в Кэнари-Уорф выросло с 7 тыс. в 1993 году до 55 тыс. в 2002 году; соответственно количество кафе и магазинов увеличилось с двух дюжин до двух сотен. Вдобавок здесь возник самый крупный в Англии спортивный клуб.

Доклендс неоднократно менял свой облик. Нынешний деловой центр — это уже четвертое перевоплощение. Когда-то, в Средние века, весь полуостров был густо заселен. Среди сельскохозяйственных угодий стоял феодальный замок, работала лодочная переправа, имелась даже собственная часовня. Но в 1448-1449 годах случилась серия жестоких наводнений, в результате чего местность обезлюдела. В дальнейшем она (уже под именем Степни-марш) использовалась как пастбище для откорма скота, который пригоняли сюда для продажи на лондонских рынках.

Стада шли из отдаленных районов страны. Животные, естественно, теряли в весе, мясо становилось грубым, жилистым и невкусным. Понятно, что такой товар требовал предпродажной обработки — именно это и делалось в Степни-марш. Название Миллуолл напоминает о ветряных мельницах, которые помогали осушать здешние отводные каналы. А в Блэкуолле велось строительство вооруженных грузовых судов для Ост-Индской компании.

В те времена Доклендс представлял собой весьма важный в хозяйственном отношении район Лондона. Все изменилось в одночасье после того, как в 1802 году был введен в эксплуатацию Вест-Индский док. Он ничуть не уступал своему соседу по значимости: верфи, портовые мастерские, мельницы, фабрики и литейные цеха плотной цепочкой выстроились вдоль набережной Темзы. Благодаря усилиям известного застройщика Уильяма Кубитта (1791-1863) к югу от доков возник новый индустриальный пригород столицы. Здесь производилось много полезных, снискавших широкую популярность продуктов: от моторного масла Дакхэма до армейской тушенки Маконохи, от джема до красок, от спасательных шлюпок до «Грейт Истерна» — чудо-корабля на паровом ходу Исам-барда Брюнеля (на тот момент это было самое крупное морское судно из всех когда-либо построенных).

В социальном отношении Собачий остров являлся базой для революционных настроений, которые в конечном счете привели к закрытию доков на период 1967-1980 годов и сворачиванию промышленной деятельности в последующее десятилетие. Это было нелегкое, тревожное время, и тянулось оно до того момента, пока правительство Маргарет Тэтчер не дало импульс развитию региона в новом направлении. Посетив музей Доклендса, зритель сможет ознакомиться с впечатляющей панорамой трансформации полуострова — от заброшенного болота до преуспевающего делового центра.

Добавить себе закладку на эту станицу: