Перемены в Албании в XVII веке

Военно-ленная система продолжала существовать в Албании на протяжении всего XVIII и первой половины XIX в. Однако по сравнению с начальным периодом османского господства она претерпела  существенные изменения. Военные лены из условных держаний,  предоставлявшихся леннику за личную военную службу, постепенно  превращались в наследственные владения. Наследственными фактически становились не только лены (тимары и зеаметы), но и военноадминистративные должности. Уже с начала XVI в. посты санджакбеев Влёры и Дельвины стали монополией рода Синан-паши.  В Северной Албании санджак-беями Шкодры и Дукагина почти  неизменно были представители феодальных семей Беголы и Бушати.  В начале XVII столетия Тирана оказалась под фактическим управлением потомков Сулейман-паши Баргини.

В XVIII в. передача административных должностей по наследству приобрела всеобщий характер. По словам современника, албанцы «сами назначают большую часть государственных чинов,  как, например, пашей, беев, спаг (сипахи), тимариотов, и они  не только, не зависят от капризов Порты, но места, занимаемые  отцом, без труда и вопреки системе султанов переходят  к сыновьям по праву наследства». Тимары и зеаметы рассматривались теперь как безусловные владения и стали объектом куплипродажи, что подрывало устои синахийской системы, основанной  на принципе условного держания. В результате система, на которой  зиждилась военная мощь Османской империи, теряла эффективность. Порте становилось все труднее собирать и отправлять сипахи  Берата, Влёры, Шкодры, к примеру, в Венгрию или к иранской  границе, где Османская империя вела затяжные кровопролитные  войны. Однако это было только начало разрушения военно-феодальной системы землевладения.

Роковой удар она получила тогда,  когда феодалы стали различными способами присваивать мирийские  (государственные) земли, превращая их в свои частнофеодальные  поместья — чифлики*.  Этот процесс происходил в обстановке известного оживления  экономической жизни и роста товарно-денежных отношений  в европейских провинциях Турции. После причиненных турецким  завоеванием разрухи и опустошения балканские города постепенно  восстанавливаются, растут ремесленное производство и торговля.  Выгодное географическое положение позволило албанским прибрежным городам Дурресу, Влёре, Шкодре стать также крупными  центрами транзитной торговли. Увеличивались возможности и для  сбыта сельскохозяйственной продукции, тем более что увеличился  спрос на сельскохозяйственное сырье со стороны экономически развитых стран Западной Европы.

Значительное место в городской экономике заняли феодалы,  выступавшие теперь как ростовщики, владельцы лавок, торговых  кораблей, откупщики налогов. Впервые откупная система появилась  в Албании в начале XVII в. В дальнейшем она охватила почти  все государственные сборы как в городе, так и в деревне. Откупная  система с ее бесчисленными злоупотреблениями, широкое распространение реквизиций и чрезвычайных налогов, ростовщическая  кабала — все это тяжело отразилось на положении крестьян, и  многие из них, уступая нажиму власть имущих, были вынуждены  отказаться от владельческих прав на землю. Феодалы превращали эту землю в чифлики.

Образование феодальных чифликов началось в Албании в первой четверти XVII в. Сперва они имели сравнительно небольшие  размеры и принадлежали многочисленным собственникам, но затем,  особенно в XVIII столетии, мелкие чифлики стали концентрироваться в руках небольшой горстки крупных феодалов. Хотя по времени оба процесса — лишение крестьян владельческих прав на землю  и концентрация чифликской собственности — тесно переплетались  друг с другом, все же наиболее крупные чифлики сложились  только во второй половине XVIII в., когда экспроприации  подверглись уже не отдельные крестьяне, а целые их группы,  деревни.  Формирование крупной частнофеодальной собственности сопровождалось ожесточенной борьбой между мелкими и крупными  служилыми феодалами, поскольку крупные феодалы — санджакбеи, пользуясь своей административной властью, сумели захватить  львиную долю мирийских земель в ущерб мелким и средним  феодалам — тимариотам и займам.

Феодалы вели ожесточенную  борьбу друг с другом за выгодные должности, аренды, откупы.  Внешне процесс образования крупного чифликского землевладения не противоречил законодательству Османской империи.  Сделки по приобретению обрабатываемых крестьянами государственных земель (мири) оформляли сипахи, покупку частного имущества (мульк) — шариатский суд. Однако на деле за этим скрывались произвол, насилие и обман. Характерна в этом отношении  история эльбасанской феодальной семьи Бичаку.  Основатель семьи Мехмед-ага Бичакчи-заде за 17 лет, с 1621 по  1638 г., собрал большие земельные богатства, захватывая у крестьян путем подлогов и насилия горные пастбища и другие общинные земли. Потомки его благодаря этому богатству получили звания беев и пашей и заняли важные военно-административные  должности, что позволило им еще больше расширить свои владения.

Губернатор Эльбасана Сулейман-паша Бичаку во второй половине  XVIII в., используя свою власть, приобрел несколько феодальных  чифликов, а у крестьян ряда деревень «купил» (фактически отнял)  не только земли, но и дома, виноградники, тока и другое имущество.  Наследство Сулейман-паши составило 22 чифлика.  Переход к системе чифликов резко ухудшил положение  крестьянства. Намного вырос размер феодальной ренты. По-прежнему с крестьян взималась десятина. Однако теперь крестьянин  вынужден был отдавать чифлигару (владельцу чифлика) от четверти  до половины остававшегося урожая. Кроме того, его обязывали  поставлять чифлигару съестные припасы, делать «подарки», выполнять для него безвозмездно те или иные работы. Иногда феодалы  принуждали крестьян участвовать в междоусобных войнах. Усиливая меры внеэкономического принуждения, стремясь удержать  крестьян в своем чифлике и заставить их отдавать большую, чем  прежде, долю произведенных продуктов, чифлигар добивался фактического закрепощения крестьян, лишения их какой-либо свободы  и гражданских прав.

Рост феодальной эксплуатации приводил к крестьянским волнениям, а иногда и восстаниям. Так, в 1724 г. крестьяне Задримы  подняли восстание под лозунгом: «За старую свободу и старую  правду» и сумели изгнать притеснителей-феодалов, в том числе могущественного Беганьи Бушати, родственника паши Шкодры. Правда,  через некоторое время восставшие крестьяне были разбиты, а Задрима разграблена.  Сопротивление крестьянства являлось одной из главных причин  того, что в Албании к началу XIX в. далеко не все деревни  74  превратились в чифлики. В некоторых районах по-прежнему существовали тимары и зеаметы. В горах сохранялись свободные  крестьянские общины. Однако решающей фигурой экономической  жизни страны стал чифлигар.  Перестройка феодальных отношений в земледелии повлияла  и на скотоводство. В отличие от прежних времен новые феодальные  господа стали облагать пастухов поборами на право прохода  скота через их земли, за пользование пастбищами. Некоторые  чифлигары сами превратились в собственников крупных стад.  Вместе с тем в сельском хозяйстве шел процесс роста товарности производства. Для увеличения объема сельскохозяйственной продукции феодалы принимали в свои поместья сшедших  с гор крестьян, вводили новые сельскохозяйственные культуры.

В XVII-XVIII вв. в Албании получили распространение кукуруза,  рис, хлопок, табак. В результате беспощадного нажима на крестьянство чифлигары сосредоточивали в своих руках большие количества  сельскохозяйственных товаров. Это давало новый толчок развитию внутренней и внешней торговли, дальнейшему росту товарноденежных отношений.  Развитие внутренней торговли шло прежде всего путем становления и расширения сети местных рынков. В городах и торговых местечках, служивших хозяйственными центрами для более  или менее значительных районов, в базарные дни царило большое  оживление. Горцы возили сюда шерсть, шкуры, меняя их на продукцию равнин. Ремесленники в обмен на свои товары приобретали  продовольствие и сырье. Купцы заключали сделки на закупку  пшеницы, кукурузы, шерсти, воска, кож для вывоза за границу  и сбывали иностранные товары.  Крупные местные торги существовали во всех районах Албании: в Северной Албании — Шкодра, в Средней Албании — Кавая,  в Мюзечее — Берат, на юге страны — Влёра. На влёрском базаре,  собиравшем много народа, можно было найти немецкие сукна  и калабрийские плащи, фески, сделанные на венецианской мануфактуре Дита Каповилла, ружья из Брешии.

К середине XVII в.  сформировался рынок в Корче, где покупались и продавались  шкуры, воск, ремесленные изделия — попоны, веревки, мешки, венецианские ткани и бумага. Во второй половине этого века усилилось торговое значение Тираны. На проходившей здесь ярмарке  помимо скота стали продавать и ремесленные изделия, срок работы  ярмарки был продлен до 7-8 дней. В ней приняли участие  купцы из других городов Албании, а также из Косово, Македонии, Эпира. В ряде мест процветали торги меньшего масштаба.  Так, к востоку от Берата, глубоко в горах, вдали от больших  дорог существуют села Грабова и Ленга, называемые в документах XVIII в, городами. Защищенные горами от набегов мелких  и крупных феодалов, они служили рынком для окрестного населения.

Наиболее важными статьями экспорта Албании в XVII —  XVIII вв. являлись зерно, оливковое масло, корабельный лес,  75  битум, воск, табак, шкуры, кожи, скот, шерсть, домотканые ткани.  Ввоз состоял из сукон, одежды, оружия, скобяного товара, изделий  из стекла, сахара, кофе.  Основная доля в албанской внешней торговле принадлежала  венецианцам. Они использовали Албанию также для ввоза сукон,  шелковых тканей и других товаров вглубь европейских владений  султана.  Главным портом этой транзитной торговли был Дуррес, занявший в начале XVIII столетия среди портов Европейской  Турции второе после Стамбула место по торговле с западноевропейскими странами. О торговом значении Дурреса свидетельствует тот факт, что здесь с конца XVII в. держали своих консулов  Англия, Франция, Венеция, Голландия, Неаполь.

Доходы от сбыта сельскохозяйственного сырья и от собираемых  налогов и пошлин феодалы частично тратили на покупку предметов роскоши — иностранных и изготавливавшихся местными ремесленниками, частично на содержание собственной многочисленной семьи, слуг и приверженцев, а в военное время — отрядов  наемников. Немалую часть богатств они превращали в сокровища  и хранили в тайниках родовых замков и дворцов.  Значительные барыши получали купцы. Торговая деятельность  была тогда связана с большими трудностями и риском. Вьюки  с товарами перевозили на лошадях, причем каждый караван имел  вооруженную охрану, финансируемую самим купцом. Ему же следовало уплачивать таможенные пошлины, а также налоги тому паше,  через владения которого он провозил товары. На суше караваны  подстерегали разбойники, а на море — пираты. Но если купец,  миновав множество опасностей, все-таки добирался до Венеции или  Анконы, распродавал здесь свои товары и благополучно возвращался  в Эльбасан или Берат с заморскими изделиями, прибыль его была  велика.

Добавить себе закладку на эту станицу:

Комментарии запрещены.