Развитие гостиничного бизнеса

К началу 1870-х годов отелей развелось так много, что выпущенный издательством Мюррея «Путеводитель по Лондону» посчитал чересчур обременительным давать единый список заведений и поделил их на ряд категорий. К гранд-отелям относились «пяти-, шестиэтажные здания, где все устроено по американской моде», они располагались в основном при железнодорожных вокзалах. Семейные отели предназначались для «английских и заграничных аристократов и выходцев из джентри, не имевших собственных домов в Лондоне». Частные гостиницы, в принципе, не сильно отличались от семейных, разве что были потише и подешевле. Существовали также отели для «холостяков и спортсменов» и коммерческие отели — для тех, кто путешествовал по делам. В отдельную группу выделялись отели, «принадлежавшие иностранцам и для иностранцев», — большей частью они группировались вокруг Лестер-сквер. Например, отель «Де Ла Саблоньер» стоял на месте старого дома Хогарта. Рыбный ресторан Манци на Лисл-стрит, как раз за Лестер-сквер, в прошлом представлял собой немецкую гостиницу.

В нем останавливался Иоган Штраус-старший, сюда же бежал с семьей Карл Маркс после неудавшейся революции 1848 года. Правда, прожил он здесь недолго: после двух недель его выставили на улицу как неплатежеспособного, и основоположник научного коммунизма горько жаловался, что его детям нечего есть на завтрак.

Особо «Путеводитель» рекомендовал «весьма приличное заведение де Кейзера» в Блэкфрайерс, куда «гостей принимали только по рекомендации». Господин де Кейзер, бельгиец по происхождению, сделал впечатляющую карьеру, пройдя путь от рядового официанта до владельца респектабельного отеля на живописном мосту Блэкфрайерс, обслуживавшего в основном серьезных бизнесменов с континента. Клиентов привлекало не только выгодное расположение (гостинца находилась гораздо ближе к Сити, чем прочие заведения подобного масштаба), но и высокое качество обслуживания: посетители всегда могли быть уверены, что поутру их ждут свежие европейские газеты и чашечка приличного кофе. Высокопоставленные лондонцы тоже прибегали к услугам господина де Кейзера: так, он поставлял провизию для приемов в Гилд-холле.

В 1887 году получивший английское гражданство Полидор де Кейзер стал первым со времен Реформации католиком, занявшим пост лорда-мэра Лондона. В годы Первой мировой войны отель переквалифицировался на обслуживание офицеров-отпускников, а позже его и вовсе снесли, чтобы освободить место под строительство нового здания компании «Юнилевер».

Отель «Бейли» на Глостер-роуд был специально построен в 1875-1876 годах для многочисленных туристов, желавших ознакомиться с расположенными поблизости музеями южного Кенсингтона. Владелец заведения Джеймс Бейли самолично проживал в отеле вместе с семьей и постоянным штатом прислуги в количестве тридцати пяти человек. Это должно было послужить своеобразной гарантией для постояльцев, что обслуживание «находится на достойном во всех отношениях уровне». Для большинства англичан викторианской эпохи само слово «отель» благодаря французскому звучанию имело несколько неприятный оттенок. Тем не менее «Бейли» очень скоро приобрел широкую популярность. Доказательством служит тот факт, что за десять лет своего существования гостиница расширилась более чем в три раза. В 1890 году отель был электрифицирован, а вслед за этим обзавелся «американским лифтом».

Надо сказать, что американцы являлись непревзойденными лидерами в области гостиничного бизнеса и в таковом качестве с легким презрением относились к своим английским коллегам. Отелю «Бейли» удалось поколебать это нелестное мнение. Путеводитель того времени уверяет заокеанских путешественников, что здесь они найдут «солидную, респектабельную обстановку», самое современное сантехническое оборудование, строжайшее соблюдение правил противопожарной безопасности, отменные винные погреба и «по-домашнему уютную атмосферу» — все это в «самом чистом, здоровом и аристократическом районе Лондона». Успех предприятия Бейли послужил вдохновляющим примером для множества подражателей: вдоль Кромвель-роуд и в районе Харрингтон-Гарденс появилось не менее дюжины гостиниц. Многие из них устраивались в перестроенных домах и по масштабу никак не дотягивали до отеля Бейли с его тремя сотнями фешенебельных номеров.

Вообще, немногие из столичных гостиниц могли позволить себе такую роскошь, как специально возведенные здания. Большинству приходилось довольствоваться старым фондом. Например, отель «Рэдиссон Эдвардиан Гемпшир» на Лестер-сквер расположился в бывшем здании главной стоматологической больницы Лондона. Владельцам «Лэйнс-боро» удалось в 1980 году отвоевать старую постройку на Гайд-парк-корнер — бывшую больницу Сент-Джордж, построенную еще в 1827 году Уильямом Уилкинсом, автором Национальной галереи и Университетского колледжа. Название отеля воскрешало память о Лэйнсборо-хаус, старой усадьбе 1719 года, которая в 1733 году была сдана в аренду вышеназванной больнице.

Возможно, самую необычную историю имеет здание Каунти-холла, в прошлом принадлежавшее столичному муниципалитету. На его строительство ушло 24 года (1903- 1933). Результатом стало одно из самых заметных зданий Лондона, расположенное возле южного конца Вестминстерского моста, наискосок от здания парламента. До 1986 года здесь размещался Совет Большого Лондона, но когда между столичными градоначальниками и премьер-министром возникли разногласия по внутриполитическим вопросам, госпожа Тэтчер попросту упразднила Совет как орган исполнительной власти (предварительно объявив его «прибежищем социалистов»). Здание было продано японцам по бросовой цене и подверглось целому ряду довольно бестолковых переделок. В настоящее время здесь размещаются жилые помещения, кафе, разномастные туристические аттракционы и гостиница «Мариотт».

В 1889 году знаменитый импресарио Ричард Д’Ойли Карт решил показать всему Лондону, что такое мировые стандарты качества, и открыл отель «Савой». Здесь он воплотил все передовые достижения гостиничного бизнеса (в том числе безукоризненное санитарно-техническое оборудование), с которыми лично познакомился во время поездки по Америке. Для сравнения: открытый десятью годами раньше отель «Нортумберленд» на Нортумберленд-авеню считался первоклассным заведением. При этом на пятьсот номеров в нем приходилось всего четыре ванные комнаты — в то время как в «Савое» их было семьдесят. На пост управляющего отелем был приглашен Цезарь Ритц, который демонстрировал самое серьезное и ревностное отношение к своему делу. Ритц завел обширную картотеку, в которой фиксировал все, что касается вкусов и пристрастий постояльцев «Савоя». Он составил чрезвычайно плодотворный творческий тандем с известным французским кулинаром, шеф-поваром Огюстом Эскофье — тем самым Эско-фье, который изобрел фантастический десерт под названием «персик Мельба» (в честь его любимой оперной певицы, австралийки Нелли Мельбы, неоднократно посещавшей «Савой»).

Дела шли превосходно, но затем последовали неприятности с поставщиками продуктов. Ритц распрощался с «Са-воем» и, прихватив с собой Эскофье, ушел в «Карлтон» на углу Хэймаркет. Там он открыл ресторан «Палм Корт», который скоро прославился благодаря необычному декору и сервировке «театральных ужинов». В годы Второй мировой войны «Карлтон» серьезно пострадал в результате гитлеровского «Большого блица» и позже пошел на снос. На его месте построили Нью-Зеланд-хаус. От былого великолепия отеля «Карлтон» осталась мемориальная табличка на стене, которая гласит, что некогда на здешней кухне работал основатель социалистического Вьетнама Хо Ши Мин. К тому времени, когда в 1906 году открылся собственный отель Ритца (с учетом всех его указаний), сам прославленный менеджер лечился в клинике от острого нервного срыва. Причиной послужили хронические нелады со здоровьем у Эдуарда VII. Будущего монарха преследовали жуткие приступы аппендицита, из-за которых церемония коронации постоянно откладывалась, а Цезарь Ритц связывал с этим событием большие профессиональные планы.

Отель «Кавендиш» на Джермин-стрит в свое время пользовался чрезвычайной популярностью — в известной степени благодаря яркой, своеобразной личности его владелицы, Розы Льюис. Эта дама, выросшая на улицах Ист-Энда, неожиданно обнаружила в себе большие способности к кулинарии. Очень скоро она стала общепризнанным авторитетом в данной области и, что еще более важно, любимицей Эдуарда VII. Специально для своего высокопоставленного поклонника она открыла дом свиданий на Итон-террас, 55. В 1904 году мадам Льюис приобрела старый отель «Кавендиш», в управлении которым проявила изрядную осмотрительность и твердость. Роза никогда не стеснялась напомнить постояльцам, что они не более чем гости в ее доме. В годы Первой мировой войны она продемонстрировала свой патриотизм весьма необычным образом: повесила портрет кайзера вверх ногами в сортире для слуг и бесплатно предоставляла номера молодым офицерам, находившимся в отпуске. Ивлин Во с безжалостной иронией изобразил эксцентричную хозяйку отеля в образе Лотти Крамп, героини романа «Мерзкая плоть». Роза вначале оскорбилась, однако вскоре они помирились. Дерзкий автор был обласкан, накормлен и даже расцелован. Мадам Льюис продолжала твердой рукой управлять «Кавендишем» до самой смерти в 1952 году.

Добавить себе закладку на эту станицу: