Лондонская медицина с 19 века до наших дней

Новые больницы, открытые в Лондоне в начале XIX века, сделали лечение более доступным для малоимущего населения. В 1818 году была основана клиника в районе Чаринг-Кросс. Основная заслуга в этом принадлежит Бенджамину Голдингу, распахнувшему двери своего дома перед самыми бедными горожанами. А Уильям Марсден в 1828 году основал Королевскую бесплатную лечебницу. К этому его подтолкнуло печальное событие, когда Марсден обнаружил на ступенях холборнской церкви Св. Андрея умирающую молодую женщину и не сумел пристроить ее ни в одну из существующих больниц.

Память о самом Уильяме Марс-дене увековечена в стенах больницы для наркозависимых в южном Лондоне. Клиника Университетского колледжа (1828) стала первым английским институтом за пределами Оксфорда и Кембриджа, где студенты могли получить высшую медицинскую квалификацию. Джозефа Листера не принимали ни в один из старинных университетов по причине принадлежности к секте квакеров, и лишь в 1844 году он поступил в клинику Университетского колледжа. Как выяснилось, это стало огромным благодеянием для английского народа. Листеровская программа применения антисептиков в хирургической практике более чем на треть снизила послеоперационную смертность. В 1846 году в стенах клиники Университетского колледжа на Гауэр-стрит была проведена первая хирургическая операция с применением анестезирующих средств: опираясь на недавний успешный опыт применения эфира в бостонской больнице, Роберт Листон произвел пациенту ампутацию ноги. Любопытно, что незадолго до того один из профессоров клиники был уволен за проведение операции над загипнотизированным больным (операция, увы, окончилась неудачно). Сей факт позволил Листону произнести перед студентами прочувствованную речь, закончившуюся словами: «Итак, джентльмены, вы видите, что это изобретение янки наголову побило Месмера с его гипнозом».

В 1843 году была основана клиника по женским болезням — т. е. для лечения «тех хворей, которые поражают весь женский пол, независимо от характера, положения в обществе и богатства». К сожалению, публика неверно поняла название заведения, решив, что речь идет исключительно о болезнях, передающихся половым путем. Во избежание недоразумений клинику поспешно переименовали: с 1845 года она стала называться Клиникой для женщин. На момент образования Детской больницы (1851) смерть ежегодно уносила 50 тыс. детей, причем почти половину (21 тыс.) составляли дети до десяти лет. И при этом во всей столице не было ни одного детского врача, не говоря уж о специализированных больницах. Вновь открытая больница нашла верного и энергичного сторонника в лице Чарльза Диккенса, который весьма успешно занимался сбором средств в пользу больницы (как-то раз за речь, произнесенную на благотворительном обеде, он получил целых три тысячи фунтов). Но настоящее чудо случилось позже: в кассу больницы потекли десятки миллионов благодаря известному драматургу, сэру Джеймсу Барри, который даровал заведению авторские права на свое произведение «Питер Пэн».

Начиная с 1852 года стандарты врачебной этики неуклонно повышались. Значительную роль в этом процессе играли публикации в еженедельном журнале Томаса Уокли «Ланцет». Само название издания указывало на его первоначальное назначение — вскрывать факты обмана, злоупотребления, шарлатанства и некомпетентности среди медицинского персонала. Со временем круг обсуждаемых вопросов начал расширяться, охватывая проблемы здравоохранения. Журнал сыграл существенную роль в принятии первого в мире Закона против фальсификации пищевых продуктов и напитков (1860).

Лондонцев викторианской поры гораздо больше заботило усовершенствование системы общественного здравоохранения, чем отдельные успехи в медицинском обслуживании. Страшный призрак холеры и туберкулеза — заболеваний, которые угрожали всем членам общества, независимо от их социального положения, — толкал даже самых скупых и беспечных к соблюдению определенных санитарных норм. Большое значение имели исследования сурового, непреклонного, возможно, даже бестактного Эдвина Чэдви-ка, который исследовал условия жизни населения Лондона. Результатом его трудов стали два доклада, прозвучавшие как гром среди ясного неба — «О санитарных условиях жизни промышленных рабочих» (1842) и «О водоснабжении столицы» (1850). Запоздалым признанием его заслуг перед нацией стало рыцарское звание, присвоенное Эдвину Чэд-вику перед самой кончиной. По справедливому замечанию одного из его современников, косвенным образом этот человек повинен в смерти многих людей, но не меньшее количество своих соотечественников он фактически спас от гибели. Разве не заслужил он хоть какой-нибудь плохонькой статуи? Вот Флоренс Найтингейл, знаменитая «леди лампы», удостоилась памятника (хоть и с неправильной лампой) на Ватерлоо-плейс. Именно так английский народ отблагодарил знаменитую сестру милосердия, которая спасла не одну жизнь во время Крымской войны. Хотя, по совести сказать, гораздо важнее другие достижения Флоренс Найтингейл, а именно: организация курсов для медсестер, усовершенствование законов, регулирующих состояние здоровья в армии, и активизация программы здравоохранения в Индии (этого добиться ей удалось даже без поездки в Индию).

Первой в Англии женщиной-врачом стала Элизабет Гарретт Андерсон (1836-1917), которая подтвердила свою квалификацию сдачей экзаменов в Коллегии аптекарей, после чего открыла собственный лазарет на Юстон-роуд (ныне клиника имени Элизабет Гарретт Андерсон). В стенах этого лазарета она организовала медицинские курсы для женщин. О степени противодействия со стороны общественного мнения говорит тот факт, что степень доктора медицинских наук она сумела получить лишь в 1870 году, да и то в Парижском университете. К тому времени, когда София Джеке -Блейк начала преподавать математику в Королевском колледже для женщин на Харли-стрит, этот район уже имел устойчивую репутацию научного центра, где работали самые квалифицированные консультанты. София стремилась стать врачом, но Эдинбургский университет, куда она обратилась, предложил ей сначала отправиться в Нью-Йорк и пройти там начальную подготовку, якобы необходимую для учебы в университете. Джеке-Блейк честно выполнила все требования, но эдинбургские профессора совершенно бессовестно переменили свое решение и отказали ей в поступлении. Тогда Джекс-Блейк добилась открытия в Лондоне Медицинской школы для женщин (1874) и выхлопотала для комиссии разрешение принимать экзамены у женщин-студенток. В результате сама Джекс-Блейк получила от Ирландской коллегии врачей подтверждение своей медицинской степени, ранее полученной в Берне.

Интересно, что десятки лондонских врачей прославились в первую очередь достижениями, не имеющими никакого отношения к медицине. Взять, к примеру, Оливера Голд-смита. Врачебной практике в Саутуорке, где ему приходилось бесплатно лечить малоимущих пациентов, он предпочел куда более выгодную литературную карьеру. И Тобайас Смолетт прославился, скорее, не хирургической деятельностью на Даунинг-стрит, а своими литературными произведениями, в которых описываются блуждания Родерика Рэн-дома по Ковент-Гарден или пребывание Хамфри Клинкера в лондонской тюрьме. Мало кто знает, что поэт Джон Ките в свое время прошел курс обучения в клинике Гая и получил диплом фармацевта. Доктор Джон Барнардо нашел себя в благотворительности: он создал целую сеть приютов для сирот, а его развивающие программы спасли по меньшей мере 55 тыс. юных лондонцев из малообеспеченных семей от тлетворного влияния улицы. Дэвид Ливингстон, изучавший медицину в клинике Университетского колледжа (КУК), стал первым белым человеком, который пересек всю тропическую Африку — от Индийского до Атлантического океана. Т. Г. Гексли — тот самый, который придумал слово «агностик», — тоже числился среди выпускников КУК. Он успел поработать хирургом на флоте, прежде чем ввязался в борьбу за утверждение эволюционной теории и заслужил прозвище Бульдог Дарвина.

Медицинская карьера поэта-лауреата Роберта Бриджеса складывалась очень нелегко: пять лет он, не покладая рук, трудился в качестве врача неотложной помощи в лечебнице Св. Варфоломея, прежде чем заболел тяжелой формой пневмонии и вынужден был покинуть свой пост. Если верить его записям от 1878 года, то в течение одного года он принял 30 940 пациентов, потратив на каждого в среднем 88 секунд. Сэр Артур Конан Дойл обратился к сочинениям о Шерлоке Холмсе уже после того, как безуспешно пытался побить рекорд Бриджеса в своем приемном кабинете в Мэрилебоне неподалеку от Бейкер-стрит. Сомерсет Моэм в 1890-х годах стажировался в клинике Св. Фомы, специализируясь в основном на акушерстве. По роду своей деятельности он вынужден был посещать рожениц в окрестных трущобах, и эти визиты представили материал для его будущего первого романа под названием «Лиза из Ламбета» (1897). Английский писатель ямайского происхождения Гарольд Муди, выпускник госпиталя Королевского колледжа и пожизненный врач общей практики в Пекхеме, в 1931 году основал Лигу цветных народов для борьбы с расизмом. В 1934 году доктор К. Л. Катиал из Финсбери стал первым в Британии мэром-азиатом. Арчибальд Дж. Кронин начинал как практикующий врач на Вестборн-Гроув, 152. Успешный дебют — роман «Замок Броуди» (1931) позволил ему полностью переключиться на литературную деятельность. А пятый по счету роман — «Цитадель» (1937), посвященный критике алчности и бездушности обитателей элитной Харли-стрит, сыграл важную роль в организации государственной службы здравоохранения.

Добавить себе закладку на эту станицу: