Начало второй мировой войны

На сей раз на улицах столицы не было ликования. Лондонцы уже знали, что их ожидает… Или же думали, что знали. Лорд-хранитель малой печати, сэр Джон Андерсон, чьим именем названы убежища из гофрированной стали, украшавшие в то время сады лондонцев, мрачно предупреждал о «вторжении с воздуха — быстром, внезапном, непрекращающемся». После принятия Акта о мерах предосторожности против воздушных налетов 1937 года приготовления шли полным ходом, — однако, как показала практика, они оказались недостаточными, а подчас и вовсе ошибочными.

Когда власти густонаселенного Финсбери захотели построить подземные убежища для жителей своего района, им было отказано по причине нехватки средств. Якобы такое строительство превышало бюджет указанного района. Вестминстеру в этом отношении повезло больше: там хватило денег не только на обустройство спальных мест в убежищах, но и на организацию первого учебного пункта для уполномоченных по гражданской обороне. Комитет по обороне империи втайне произвел подсчеты, согласно которым в первые двадцать четыре часа военных действий число жертв среди населения столицы могло достигнуть 175 тыс. человек. Ужасающая статистика! Если бы даже список убитых оказался в сто раз меньше, и тогда на улицах Лондона неминуемо возникла бы паника, а это грозило полным поражением. Военные аналитики говорили о последствиях фугасной атаки или применения отравляющих веществ, но совсем не учитывали опасность, вызванную действиями подстрекателей.

Толковали о числе непосредственных жертв воздушных налетов, но забывали о количестве раненых, бездомных и потерявших веру. Что уж скрывать, еще до начала бомбежек были запланированы массовые захоронения лондонцев и даже кремация в промышленных масштабах. Но так вышло, что спасательные команды, которые извлекли из-под развалин домов и убежищ десять тысяч человек, оказались сплошным экспромтом. О них почему-то не подумали заранее. Как и, к слову сказать, о бригадах носильщиков, которым предстояло оттаскивать тела погибших в морги — а это нелегкий труд, вы мне поверьте. Предполагалось, что бомбовые атаки будут интенсивными, но кратковременными. Поэтому в бомбоубежищах отсутствовали элементарные удобства, позволяющие людям есть, спать, справлять нужду. Многие убежища были устроены в монастырских склепах или даже в катакомбах — как произошло в Чизлхерсте.

Благодаря урокам, извлеченным из мюнхенского кризиса, эвакуация прошла довольно успешно. В относительно короткий срок из города вывезли восемьдесят процентов детей школьного возраста, матерей с младенцами, больных, увечных и слепых. Это не только избавило семьи от лишних тревог, но и позволило более рационально распоряжаться медицинскими ресурсами. Освободившиеся школьные помещения использовались для нужд гражданской обороны, пожарной охраны и Женской добровольной службы. Еще большую предусмотрительность проявили в отношении лондонских сокровищ: их своевременно вывезли в места, достаточно неожиданные и удаленные — например, в Национальную библиотеку Уэльса, в замок Бивор-Касл и в тюрьму Шептон-Маллет. Мраморы Элгина спрятали в железнодорожном туннеле Кингсвея, а фарфор из Букингемского дворца схоронили под станцией метро «Олдвич». Миссис Рузвельт была поражена, когда на обеде во дворце ей подавали консервированный колбасный фарш на посуде из чистого золота.

В свете ожидаемого со дня на день вторжения был объявлен призыв в отряды добровольной самообороны (ОДС). Всех мужчин младше 19 лет и старше 41 года предполагалось использовать в соответствии с их профессиональными знаниями. Создавались импровизированные оружейные склады для вооружения добровольцев — чтобы противодействовать отдельным нападениям, предваряющим наступление регулярных войск. Скептики переводили аббревиатуру ОДС на самодельных наручных повязках добровольцев как «Оглянись, драпай, смывайся». Как бы то ни было, добровольные отряды, созданные на базе народного ополчения, взяли на себя ежедневные обязанности по защите города, предоставив профессионалам заниматься более неотложными делами. Надо отдать должное лондонцам: недостатка в добровольцах не было. Одно только почтовое ведомство выставило 8 батальонов, Транспортный комитет — 7, да и другие общественные организации — включая Би-би-си, Лондонский университет и парламент — в спешном порядке сколачивали отряды самообороны. Первым героем, отмеченным в официальных сводках, стал шестнадцатилетний Питер Деррик Виллеринг-хаус, который попал в аварию во время ночного рейда: его мопед взорвался на ходу. Тем не менее мужественный юноша — раненый, покрытый кровью и грязью — пробежал три четверти мили, передал сообщение и лишь после этого свалился без чувств. Писатель Джордж Оруэлл, у которого за плечами имелся опыт недавних сражений в Испании, был назначен сержантом отряда самообороны в Сент-Джонс-Вуд. Этот горе-инструктор едва не разнес на куски свою аудиторию, которой демонстрировал правила обращения с ручной гранатой — видно, сам Оруэлл оказался не слишком умелым бойцом. Многим столичным зданиям нашли новое применение — так, небезызвестный Сенат-хаус превратился в министерство информации.

В стенах Музея детства в Бетнал-Грин функционировала школьная кухня. Бывшее помещение штаб-квартиры фашистской партии на Чаринг-Кросс-роуд (ныне там размещается библиотека) было отдано под клуб для новозеландских офицеров. А порой случалось и так, что возрождались старые, давно забытые функции. Например, Рудольф Гесс, тайно заявившийся в Англию с миротворческой миссией, был арестован как немецкий шпион и заключен в Тауэр. Люфтваффе — германские военно-воздушные силы — претендовали на безусловное господство в воздушном пространстве. В подтверждение летом 1940 года была развернута операция по массированным бомбардировкам Лондона, получившая название «Большой блиц». Оборонительные действия англичан координировались из штаб-квартиры командования истребительной авиации в монастыре Бентли, рядом с Хэрроу.

Контроль над Лондоном и всем юго-восточным сектором осуществляла 11-я авиагруппа британского генштаба в Аксбридже. Лондон был плотно окружен системой аэродромов, и это сыграло решающую роль в успехе операции «Битва за Британию». В одном только Хорнчерче базировались 10 летных эскадрилий, в Биггин-Хилле их насчитывалось 9, в Нортолте и Кройдоне — по 7 и в Хендоне — 2. Воздушные сражения разыгрались непосредственно над центром Лондона. Известно, что один сбитый самолет упал прямо за вокзалом Виктория. Решающий вклад «немногих» увековечен в светящихся витражах часовни Генриха VII в Вестминстерском аббатстве.

«Битва за Британию» достигла кульминации 15 сентября, сведя на нет результаты «Большого блица» — операции, которая была задумана гитлеровским командованием с целью расстроить действия английского правительства, разрушить промышленность Англии, блокировать лондонский порт и деморализовать мирное население.

В нарушение всех существовавших на тот момент международных договоренностей 24 августа 1940 года состоялся первый рейд Люфтваффе на Лондон. В результате налета 9 человек были убиты, 58 ранены и сотни людей в Бетнал-Грин остались без крова над головой. Британия тут же нанесла ответный удар по Берлину, а результатом стала серия непрекращающихся бомбардировок со стороны германской авиации. Седьмого сентября 1940 года, во второй половине дня, немецкая авиация обрушилась на лондонский Ист-Энд, в особенности досталось Поплару. Ночью нападение повторилось. А 29 декабря, когда в связи с Рождеством улицы Лондона выглядели еще более пустынными, чем обычно, с неба посыпались зажигательные бомбы — всего было сброшено свыше 100 тыс. снарядов. Пламя охватило территорию в 160 акров, в центре которой находился собор Св. Павла. Видимо, Божья десница отвела беду от этого шедевра Рена — чудодейственным образом сам собор уцелел, хотя окружающие здания сильно пострадали. Низкий уровень воды в Темзе и вышедшая из строя центральная водопроводная магистраль (как раз перед тем в нее угодила немецкая бомба) не позволили пожарным быстро и эффективно справиться с огнем. Несмотря на присутствие полутора тысяч пожарных машин, в огне погибло 6 млн бесценных книг, сгорело восемь церквей Рена и старинное здание ратуши.

Королевская чета отреагировали на эту варварскую акцию публичным посещением пострадавшего района. Королева надела наряд пастельных тонов, которые позволяли скрыть налет пыли и гари на официальных снимках. В ее поведении сквозила искренняя боль за свой родной город, и эта безыскусность нашла отклик в сердцах тысяч лондонцев — до самой смерти королева-мать оставалась кумиром для всего военного поколения. Среди самих жителей Ист-Энда сыскалось также немало подлинных героев, которые всячески старались облегчить положение пострадавших. Среди них следует назвать священника с левыми взглядами, австралийца по происхождению, отца Джона Гросера и доктора Ханну Биллиг, которая за свой повседневный героизм получила прозвище Ангела Кейбл-стрит. Правительство отметило заслуги Ханны Биллиг медалью Георга.

Медаль Георга и Крест Георга — это награды, учрежденные в 1940 году для гражданских лиц, проявивших исключительное мужество в военное время. Среди первых кавалеров этих наград — лейтенант Р. Дэйвис и сапер Дж. К. Уайли, которые обезвредили наземную мину замедленного действия. Если бы снаряд разорвался, то нанес бы непоправимый вред собору Св. Павла.

Датой окончания первой фазы «Большого блица» можно считать 10 мая 1941 года. В результате последней бомбардировки оказались разрушены помещения палаты общин и многие другие исторические здания. После этого воздушные налеты продолжались, но носили уже нерегулярный характер. Самым страшным инцидентом той поры можно считать нелепую катастрофу, случившуюся в марте 1943 года. В тот день в парке Виктории проводились необъявленные испытания новой ракетной установки. Столичные жители приняли грохот разрывов за шум начавшейся бомбежки и бросились в убежище. Разразилась паника, результатом которой стала гибель 173 человек, задавленных и растоптанных на ступенях подземной станции метро «Бетнал-Грин».

 

Добавить себе закладку на эту станицу: