Игры с именами

Детская писательница Беатрикс Поттер проживала неподалеку от Бромптонского кладбища, в местечке с названием Болтоне. Подобно многим другим авторам, она часто прогуливалась по кладбищенским аллеям, подыскивая имена для своих персонажей. Так появилась на свет Белка Наткин — эту фамилию писательница обнаружила на дверях семейного склепа Наткиных.

А ведь на кладбище осталась еще масса имен, которые так и просятся на страницы литературных произведений. Вы только вслушайтесь: принцесса Виолетта Лобанова-Ростовская, Альма Эрнестина Бергер, мать графини Кланкарти, Людвик Наполеон Бодар-Руссо, Сисси де Во, Джон Ральф Энглдью, Уортли Уильям Бэггал, Андрина Фонеро и Амари Себастьяно, Мария Маттон и Александра де Когул, урожденная графиня Тулуз-Лотрек. Многие надгробные плиты услужливо предлагают готовые клички: например, Джейн Заржетски известна как Мэмпи, а Джорджа Льюиса Эдуарда Раггета друзья звали не иначе как Джи-Джи; у Мэри Балмер было экзотическое прозвище Морабхаи, а Льюльфа Пейпа звали просто Томми.

Иные имена обретают собственную жизнь, становясь синонимами некоторых общественных институтов. Так произошло, например, с фамилией Сотби, которая дала название прославленной аукционной фирме «Сотбиз», или с фамилией Кьюнард, от которой произошло название судоходной линии «Кьюнардс». Оба владельца этих ставших знаменитыми фамилий похоронены на Бромптонском кладбище. Ли Сотби нашел свой безвременный конец на дне речки Дарт. Уроженец Канады сэр Сэмюел Кьюнард был пионером трансатлантического пароходного сообщения. Термин «бан-тинг» (голодная диета) практически исчез из английского языка, хотя, скажем, шведы продолжают активно им пользоваться. А ведь он напоминает о тех временах, когда тридцать лет назад в британском обществе разразилась настоящая война с ожирением. Увы, Уильям Бантинг (который оказался в самом центре этой борьбы) если и удостоился упоминания в истории, то лишь как изготовитель гроба для герцога Веллингтона. Вышеназванный господин был весьма тучным — при росте 5 футов 5 дюймов весил двести фунтов. В шестьдесят два года он ощутил резкое ухудшение слуха и обратился за консультацией к специалисту-отоларингологу, доктору Уильяму Харви, практиковавшему на Сохо-сквер. Тот сообщил Бантингу, что его излишняя полнота может вызывать ослабление слуха, равно как и другие донимавшие его болезни. В качестве лечения он предложил своему пациенту исключить из употребления продукты, которые составляли традиционный викторианский рацион, так называемую «простую пищу» — хлеб, масло, пиво, картофель и бобовые, а также свинину, молоко и сахар. Вместо них врач порекомендовал потреблять черное мясо (т. е. говядину, баранину и пр.), рыбу, фрукты и определенные виды овощей.

Следуя в течение года этой диете, Бантинг потерял пятьдесят фунтов, окружность его талии уменьшилась на двенадцать дюймов. Обрадованный и воодушевленный, Бантинг на собственные средства выпустил брошюру с названием «Письмо о тучности, адресованное к широкой публике», в котором возносил хвалу методу доктора Харви. Первое издание разошлось в количестве тысячи экземпляров, тираж второго перевалил за полторы тысячи.

В результате господин Бантинг сделал весьма приличные деньги — когда третье издание разошлось тиражом 60 тыс. экземпляров по шиллингу каждый. Очень скоро памфлет был переведен на французский и немецкий языки, в Америке распространялись «пиратские» издания. Уильям Бантинг так и остался в новой весовой категории, он излечился от своих болезней и прожил до восьмидесяти одного года. Доктору Харви, однако, эта история не принесла ожидаемых дивидендов. Более того, он стал объектом профессиональной зависти коллег, которые упрекали его за то, что он вышел за рамки своей специализации. Что это за врач, вопрошали они, если даже не может дать теоретического обоснования своего метода. Действительно, доктор Харви не сумел объяснить, как именно работает его диета (по сути, она предвосхитила знаменитую диету Аткинса), — но тем не менее она работала!

Добавить себе закладку на эту станицу: