Джан Лоренцо Бернини — «величайший из маэстро»

Микеланджело был уже тридцать четыре года как мертв, когда на юге Италии, в одном из самых колоритных ее городов — Неаполе, в 1598 г. родился мальчик, которого отец — известный скульптор Пьеро Бернини — назвал удивительным и певучим именем — Джан Лоренцо. Когда ему исполняется десять лет, отец получает предложение папы Павла V работать в Ватикане. Семья перебралась в Рим…

Маленький художник целыми днями пропадает в залах Ватикана: он рисует. Неистово, неудержимо. Однажды его там встречает папа… Ему нравятся и рисунки, и сам живописец. На вопрос, где он обучился искусству сему, юноша наивно и просто отвечает: «Так здесь же…» И как бы в доказательство не окрепшая еще рука быстро рисует портрет Павла V. Результат не заставил ждать: молодой художник получает свой первый заказ от папского племянника — кардинала Шипионе Боргезе. Трудно сказать, кто кого прославил больше: Боргезе Бернини или Бернини Боргезе. Сегодня все знатоки искусства знают, что коллекция Бернини — самое драгоценное, что есть на вилле Боргезе, а сама вилла — один из лучших музеев Италии (даже с учетом некоторых аннексий, произведенных Наполеоном в пользу Лувра). Всего за 5 лет, с 1619 по 1624 г., молодой скульптор создает славу свою и итальянской скульптуры. «Похищение Прозерпины», «Аполлон и Дафна», «Давид». Мрамор оказался пластичен… Современники подходили пощупать место, где сильные пальцы мужчины утопают в податливом и «теплом» женском теле: не верилось, что это мрамор… Мир узнал Гения. Притом самородка, ибо гений этот нигде не учился (кроме разве советов отца. Фонтан «Баркачча» перед испанской лестницей — первое произведение, где начинающий юноша помогает уже известному маэстро — отцу). Это и был человек, которому судьбой уготовлено было создать новый Рим. Рим барокко. И он его создал. Недаром ветхозаветному поединщику, ставшему царем, — Давиду — он придал собственные черты… (Пройдет сто пятьдесят лет, и Канова вернет камню холодность. Это будет называться неоклассицизмом.)

Когда в 1665 г. сам Король-Солнце Людовик XIV приглашает его в Париж перестраивать Лувр (!), он называет Джованни Лоренцо просто и скромно — «величайший из маэстро, слава которого превзошла границы Италии…». Такое, да еще из уст абсолютного монарха, надобно заслужить…

Но вернемся в Рим. Что же сделал мастер, заставивший сегодня проводить по городу многочасовые экскурсии под названием «Рим Бернини»? Ответ займет не одну страницу и даже книгу… Хотя можно и одной фразой: он сравнялся с Микеланджело, а в чем-то и превзошел его…

А началось все с папы Урбана VIII из семейства Барберини, который стал первым покровителем и одновременно ценителем молодого маэстро. И Бернини не заставляет себя ждать. Слава скульптора уже облетела Рим. Теперь он становится архитектором и создателем знаменитых римских фонтанов. Палаццо Барберини, фонтан Тритон и элегантнейший фонтан-улыбка с условным названием «Три пчелы». Но ведь это и есть герб папы Барберини? Тем лучше… Тем приятней папе, да и жителям Рима.

А папа тем временем делает следующий ход — это уже «карт- бланш»: в тридцать один год стать главным архитектором первого храма всего христианского мира — это ли не слава. И Лоренцо отрабатывает ее. Он создает знаменитый Балдахин в соборе Святого Петра, на который папа Барберини не пожалел даже бронзу Пантеона.

Второго такого кивория в мире нет. И не по размерам (29 метров высоты), а по красоте и вписанности в интерьер храма. Если бы ожил старик Микеланджело, он бы сказал, что под своим «куполом» хотел поставить именно это… А витыми колоннами, взятыми из храма Соломона, Бернини прочно связал Ветхий Завет с Новым…

Казалось, судьба вознесла его на самый верх Олимпа, но умирает папа Барберини… Урбана VIII сменяет Иннокентий X из рода Памфилиев — ярый враг клана Барберини, и для Джованни Лоренцо начинается похолодание. Он отстранен от ватиканских дел… Он почти что в опале. Он виноват уже самой близостью к прежнему понтифику. Разве мог Иннокентий простить художнику этот почти интимный фонтанчик «Три пчелы»… Уныние? Да, наверное… Его дорога никогда не была абсолютно ровной. Достаточно сказать, что слово «барокко» в начале своего утверждения было почти бранным. И все упреки в неклассичности, вычурности Джованни Лоренцо смело брал на себя… Он улыбался. По вечерам гениальный скульптор, отложив в сторону молоток, брал гусиное перо и писал… комедии. За свою жизнь он написал их около сорока. Их ставили, и зрители смеялись…

Но гениальность берет свое. Именно в этот период создается одно из величайших творений мировой скульптуры, в котором мрамор оживает и передает не только живой человеческий экстаз, но, возможно, даже (не побоимся этого слова) оргазм святой Терезы, вызванный религиозными переживаниями и чувственными представлениями… (Уж если об «этом самом» сказал Мережковский, то и нам простится…) Но передать «дрожь» в камне?.. Чудо сие находится и сегодня в капелле Корнаро церкви Санта-Мария делла Виттория, что напротив известного римского фонтана «Моисей». Папе докладывают, мнение римлян противоречиво. Он едет лицезреть и сменяет гнев на милость… Происходит это не без помощи друга Джованни Лоренцо — князя Николо Людовизи, женатого на племяннице понтифика, который напоминает Иннокентию слова еще не забытого римлянами, популярного в народе «апостола Рима» — великого Филиппа Нери: «Ничего, кроме милосердия»…

Свершилось! Бернини не только «прощен», но ему поручено создать чуть ли не главный римский фонтан. И не где-нибудь, а напротив дворца самого Иннокентия, что на Пьяцца Навона. Фонтан, который папа каждый день будет видеть из своих окон. Фонтан, вершину которого увенчает символ рода Памфили — голубь… Вы, конечно, уже догадались, что речь идет о фонтане «четырех рек». История получения этого очень престижного заказа почти детективная и включает в себя не только противоборство со своим извечным конкурентом Борромини, которыйуже выиграл конкурс, но и сложную интригу, в которую был вовлечен сам папа, его пассия, великий архитектор и ученики его мастерской… (Может, именно поэтому фонтан стал одним из главных героев туго закрученного римского сюжета книги Дэна Брауна…) Победило искусство и желание Иннокентия украсить родной Рим невиданным ранее очередным чудом… А фонтаны были слабым местом всех римских пап, которым сие влечение передалось еще от римских цезарей, подводивших к Риму знаменитые акведуки…

Сразу после этого заказа понтифик предлагает маэстро капитально переделать дворец племянника и одновременно друга Лоренцо — князя Людовизи. Так, недалеко от Пьяцца Навона рождается колосс Палаццо Монтечиторио (сегодня — резиденция палаты депутатов Италии). Иннокентий умирает, и на папский престол восходит Александр VII. Двенадцать лет его власти — это апофеоз творчества маэстро. Он возвращен в Ватикан, и папа поручает ему завершить труд великих предшественников: Микеланджело, Рафаэля, Сангалло, Мадерны и Фонтаны. Именно после постройки Бернини величественной колоннады собор Святого Петра и площадь обрели то величие и тот философский смысл, который выделяет их из всех храмов земли… Джованни Лоренцо Бернини создал не здание, он создал символ (огромная колоннада, словно две протянувшиеся от церкви руки, которые обнимают все человечество). А 140 скульптур, идущих по фронтону, плюс божественная (не найду другого слова) скульптурная группа — памятник папе Александру — в боковом нефе собора и алтарная кафедра первого римского папы — апостола Петра — довершили славу архитектора и скульптора. Кого больше? Неизвестно, гении всегда были многолики…

Он создаст еще очень много, поставит скульптуры ангелов на мосту через Тибр. И так-то они были хороши, что двух ангелов папа повелел спрятать в церкви Сант-Андреа делле Фрата (напротив дома маэстро около испанской площади), чтобы «не поливали их дожди и не обдувал холодный тибрский ветер». Он возведет удивительную церковь Святого Андрея на Квиринале (соперницу стоявшей рядом, на перекрестке «Квадро фонтана»,церкви Борромини), ставшую концентрацией образа архитектурного барокко… С удивительным овальным залом и великолепным эллиптическим куполом, что было новым словом в барокко… Он изменит само лицо Рима; создаст фонтанную славу виллы Кардинала д’Эсте в Тиволи, которую будут повторять потом во французском Версале, немецком Сан-Суси и русском Петергофе… Он создаст «школу Бернини»… Это по его эскизам, спустя почти пятьдесят лет, Николо Сальви выполнит главный туристский «нон-стоп» Рима — знаменитый фонтан Треви…

Однако рок и судьба непредсказуемы, а человеческая память недолга: в возрасте 82 лет он умрет почти всеми забытый, мало того, преследуемый судом за «некачественное строительство»… Человек, о котором написаны сотни книг, похоронен справа от алтаря одной из четырех патриарших базилик — церкви Санта- Мария Маджоре. И над могилой лучшего скульптора земли — только простая плоская соборная плита. И две строчки: Джованни Лоренцо Бернини, 1598-1680 гг. Больше ничего. Все…

Да и надо ли что-то другое? Какое надгробие можно поставить человеку, памятником которому является просто весь Рим…

Добавить себе закладку на эту станицу: